Есть люди, у которых голова сделана из резины. Сколько идей в неё не брось - все отскочат и раскатятся по углам.

Грамотную случайную всегда найти приятно.

Австралийские ленивцы по сравнению со мной сегодняшней - просто наглые гиперактивные твари...

Как всё чаще показывает практика, самые дорогие вкусы у людей, не зарабатывающих ни копейки.

Какая красивая фамилия - Синеоков. Жалко, что носит её смуглый брюнет с карими глазами.

Некоторые мужчины всё же умеют отвесить такой мощный комплемент, что ноги подкашиваются.

"Тинка, тебе так идёт чёрный! Ты в чёрном такая красивая... как армянская вдова!"

К голове привязано жестяное ведро, в которое я кидаю себе камушки на память. Неправильно сделала - булыжничек бац. Звенит, зараза. Мелко оступилась - галечки немного цок-цок. Сморозила глупость - горсть песку хщщщщ. Так и таскаю на голове всю эту жесть. И как настоящая леди, за выпавшими камушками не наклоняюсь, а красиво приседаю, прямо держа голову. А то вдруг всё моё богатство рассыпется? Как же тогда жить без постоянного пресса?

Ну и в кучу. Банальное скажу. Очень легко любить кого-то далёкого-прекрасного. Общаться по телефону-в инете, видеться раз в год, говорить о прекрасном и возвышенном, высказывать разумные и взвешенные суждения, любоваться великим умом и изредка трахаться в охотку. Сложно любить того, кто рядом каждый день. Кто стирает твои грязные носки/храпит по ночам/брюзжит, что ты не вынес мусор/не починил бампер/не забрал вовремя детей из сада/ещё сто причин. Того, чьё лицо ты уже знаешь до последней клеточки, и можно уже и не смотреть, чтобы точно знать, какое сейчас выражение на лице. Того, с кем делишь быт - каждый день, с утра до вечера, по выходным и в будни - мытьё посуды, покупка продуктов, выбор нового шкафа, упасигосподи ремонт, немытые ботинки, кетчуп на майке, с работы поздно, нет сил готовить ужин, сильно пьян, злость, усталость, нет денег, много глажки... Любить каждый день - сложно. А когда просто - это даже как-то и не любовь. А так.

Про убийство Политковской. Скажу, потому что болит.

Она была святой. Среди современных - новых - журналистов, большинство из которых после журфака МГУ уверены, что журналистика - это поиск информации в интернете, а статья - это на заказ и за отдельные деньги, таких нет, многим никогда не понять этого и никогда не достигнуть её уровня. Она была подлинным журналистом, человеком, за каждым словом которого стоит факт - документ, запись, свидетель.. И все эти факты она добывала сама - каким потом и какой кровью мы никогда уже не узнаем. И можно как угодно относиться к тому, что она писала - называть это истиной или однобоким взглядом, но отрицать то, что она никогда не врала и никогда не сдавала своих позиций, нельзя.

У меня устойчивое ощущение, что в её убийстве заинтересованных мало. Точнее, всего одно заинтересованное лицо. Государство. В разных его проявлениях. Вот и молчит наша комичная и ублюдочная власть. Не объявляет траура. Не выражает соболезнований. И только в разговоре с Бушем Путин обещает обязательно найти убийц. И я не удивлюсь, если найдёт завтра же. И убийца вдруг окажется грузином.

Это убийство - как знак. Большой "кирпич" по всем направлениям. Не соваться, не лезть, не проявлять лишнего любопытства и ни в коем случае не открывать рот.

Завтра я не смогу попасть на похороны. Но буду говорить о них в эфире.

Впервые в жизни я присоединилась к массовой акции - повязала на машине траурную ленту. Много ли нас будет, таких?

Снилось, что я тинейджер с толстыми косичками, еду на окраину Москвы, где у нас ещё одна квартира, и где сейчас играет мой младший брат - сводный, потому что про маму мы оба не в курсе, мой папа отдельно, а у него папа Дмитрий Харатьян. Почему-то на чертзнаеткакой высокий этаж панельного дома забиралась по лестнице через окно. Квартира оказалась огромным прямоугольником с белыми стенами и красной дермантиновой дверью, а у одной стены стоял колоссальный американский холодильник. В апартаментах было налито воды - наверное, мне по пояс, и братец радостно скакал, создавая волны и управляя с пульта корабликом - вполне себе таким крупным корабликом метра в полтора длиной. И тут звонок мне на сотовый: спасай брата! И вдруг я понимаю, что если его украдут, то какой-то уникальный код ДНК попадёт в плохие руки, и тогда ой и другие ужасы, и сразу же, как меня озаряет это невероятное открытие, в ещё распахнутое после моего красивого заходу окно всовывается страшенный мужик в кожаной куртке образца "черкизовка на выезде" и с пистолетом. Я визжу, братец вопит, толкаю дядьку, он падет из окна вместе с лесенкой, я захлопываю окно (стеклопакет, двойной профиль КВЕ, кстати), мы с братом оба седлаем этот его корабль на манер бревна плавучего обыкновенного и гребём в сторону холодильника, чтобы там спрятаться. Шум за спиной, поворачиваюсь - и вижу, как тот же самый гад в куртке за окном машет пистолетом, а рядом натурально таджикский гастарбайтер отвёрточкой замок на окне разбирает. Догребли, спрятались за холодильником и стали звонить папе, причём не очень было ясно, какому из двух. В тот момент, когда я попыталась это выяснить, проснулась. Видимо, от нелепости всего происходящего.

Надо завязывать с этим ремонтом и голливудским кино-продакшном.