Если и есть на свете сила, способная полностью разрушить человека изнутри, так это ревность, всепоглощающий термит, который выедает всю душу у самого ревнивца, а потом точит его близких и разрушает все, что этих людей связывало.
Поначалу ревность льстит: кажется, ах, как беспокоится, значит, любит! Хотя на самом деле ревнивец исходится злобой лишь потому, что не ощущает своего "права собственности" и такой вот якобы положительной агрессией завоевывает территории.
Потом кажется, что к ревности привыкаешь: учишься не смотреть по сторонам, когда идешь рядом с ревнивцем, говорить не о людях, а о погоде и книжках, не делать комментариев и вообще уделять внимание только Самому или Самой.
Затем за непрерывным потоком слепой ревности пытаешься различить ну хоть что-либо еще, и не находишь, вдруг замечаешь, что стал общественным чурбанчиком, который лучше постоит тихонько в углу лицом к стене, чем поучаствует в доброй попойке, обнаруживаешь, что мир стал одним сплошным черным коридором с низким потолком, и идешь ты все время только по этому бесконечному коридору без единой двери строго по велению ревнивца, понимаешь, что твой быт и распорядок дня устроены таким образом, чтобы драгоценный сатрап не волновался и не бесился.
И вот наконец одолевает желание свободы, хочется пить пиво с университетскими друзьями, не думая о том, что вечером дома будет устроен грандиозный скандал, хочется носить яркие вещи, спокойно говорить с коллегами, не оглядываться в ужасе по сторонам, если вдруг по дороге встретился со старым знакомым. И тут обнаруживаешь, что вырваться из лап чужой ревности не так-то и просто, потому что ты уже привык жить так - по чужим правилам. Ты уже разучился строить отношения иначе, ты переспрашиваешь по сто раз "а ты правда меня не ревнуешь?", творишь совершенно сумасшедшие вещи и в какой-то момент застаешь себя в порыве невыносимой, больной ревности. И становится так страшно, что орать хочется, пока горло не порвется на кровавые лоскуты.
Не могу назвать ревность чувством. Скорее, это такой человеческий напалм, который после себя не оставляет даже выжженой травы.
Бегите от ревности, прежде всего, в самих себе. Я-то знаю. Я спаслась.